Казахстан занял 81 место из 89 в рейтинге открытых для бизнеса стран мира по версии US News. Несмотря на «низкое» место, респонденты оценили свойственные нашей стране небольшие производственные затраты и легкость прохождения бюрократических процедур. Детали ведения бизнеса в Казахстане и роль политической системы в экономике страны редакции Vkurse.kz раскрыл политолог и руководитель исследовательского центра A+Analytics Фархад Касенов.
Цена дешевого производства
Касенов рассказал, что тщательно ознакомился с рейтингом US News, и отметил, что любые подобные классификации — во многом условность, поскольку есть разные критерии оценки, в зависимости от которых могут быть получены разные результаты.
Между тем, он подчеркнул, что несмотря на некоторую субъективность, в целом ориентация на такие рейтинги — неплохая вещь, потому что они показывают многие детали, которые на первый взгляд скрыты от стороннего наблюдателя.
«Такая дифференциация помогает вычленить нечто общее, характерное для страны», — пояснил Касенов.
По мнению специалиста, дешевизна производства в Казахстане связана, прежде всего, с дешевой рабочей силой и невысокими зарплатами.
«Уровень жизни у нас, конечно, выше, чем у многих других стран в Центральной Азии — в частности, чем в Узбекистане и Кыргызстане. Но все-таки он достаточно низкий, если сравнивать с европейскими странами или США, даже если сравнивать с Китаем. Поэтому за счет дешевой рабочей силы, дешевых рабочих рук у нас действительно производство дешевое», — пояснил Касенов.
Он отметил также, что в Казахстане также достаточно дешевая энергия.
«Многие эксперты говорят, что она у нас даже слишком дешевая, то есть на определенные электрические мощности установлена привычная цена, и поэтому все дешево. Но это работает в ущерб будущему, потому что мы не можем обновлять свои энергетические сети, источники энергии и тому подобное. У нас не только дешевое электричество, у нас дешевая вода. Несмотря на будущие проблемы с водой, она до сих пор достаточно дешевая», — сказал эксперт.
Также глава исследовательского центра обратил внимание, что в Казахстане невысокие цены на горючее — они ниже, чем во всех остальных странах региона, и намного ниже, чем в России.
«Все это влияет на общую цену производства, на транспортные расходы, и так далее. Поэтому это правда, что у нас дешевое производство. С этим я согласен абсолютно», — отметил он.
Бюрократический аппарат
Влияние бюрократического аппарата на общий уровень открытости страны для бизнеса, по мнению Касенова, относительно.
«Российские и узбекские эксперты, которые работают с бизнесом, говорят, что на уровне малого и среднего бизнеса у нас действительно влияние бюрократического аппарата очень сильно ограничено. Потому что у нас, например, регистрация ИП при помощи цифровых инструментов занимает очень небольшое время, если сравнивать с Узбекистаном. А если сравнивать с Россией, то разрыв еще больше, у нас можно очень быстро бизнес-классы зарегистрировать», — пояснил политолог.
Касенов обратил внимание, что, например, в Сингапуре или в США в различных зонах относительно легко зарегистрировать бизнес — это дело нескольких дней.
«Но в Казахстане это дело даже не нескольких дней, а одного часа, грубо говоря. Все это можно сделать электронным способом. В отношении среднего и малого бизнеса действительно у нас бюрократический аппарат ограниченный, у нас есть цифровые инструменты, которые и позволяют сделать многие вещи быстро», — подчеркнул эксперт.
Плюсы и проблемы развития бизнеса
Касенов отметил, что помимо дешевых ресурсов, на развитие бизнеса в Казахстане влияет геополитическое положение.
«Наши геополитические минусы одновременно и геополитические плюсы. Минусы — это то, что мы континентально являемся страной, задвинутой вглубь континента. У нас нет выходов к мировому океану, для нас это огромный минус. Мы даже арендуем порты, например, Ляньюньган в Китае. Но в последнее время в связи с режимом санкций и строительством китайской программы „Один пояс, один путь“, мы пытаемся играть важную роль на транзите, в транзитном отношении», — привел пример политолог.
Он подчеркнул, что с учетом того, что Россия находится под санкциями, у Казахстана имеются и определенные плюсы.
«Из-за санкционного режима у нас усиливается логистика передвижения товара через нашу территорию, из Китая в Европу, и наоборот. Это мы видим и сейчас, и можем наблюдать в перспективе», — пояснил Касенов.
Политолог считает, что этот фактор можно развить, поскольку санкции достаточно быстро накладываются, но медленно снимаются.
«У нас есть и минусы, которые мы пытаемся обратить в плюсы, то есть из лимона сделать лимонад. В этом отношении есть целый ряд пунктов, которые провозглашены, но насколько они будут реализованы, мы не совсем знаем», — заметил глава исследовательского центра.
Это пункты, как считает Касенов, связаны с цифровизацией, с процессом прохождения товаров по территории Казахстана, с унификацией законодательств, снятием таможенных барьеров и прочего. За счет цифровизации решаются многие вещи: например, строительство инфраструктуры, в том числе и транспортной.
«Также мы сейчас можем транспортировать свои энергоносители, нефть, газ в европейские страны. Правда до сих пор через Россию. Но альтернативные пути через Каспийское море, в Азербайджан и дальше — Грузию, Европу тоже присутствуют», — привел Касенов еще один пример.
По словам эксперта, сложная геополитическая ситуация с одной стороны бьет по Казахстану, а с другой стороны, «мы пытаемся из нее получить сейчас лимонад, то есть, обратить многие наши минусы в наши же плюсы».
Главная проблема
Но самой глобальной проблемой для развития бизнеса в Казахстане Касенов считает не геополитическое положение.
«Основную проблему можно обозначить, если обращаться к работам Джима Гоу Робинсона об экстрактивных и инклюзивных системах. Это большой вопрос, который у нас в Казахстане, наверное, стоит поднимать, вопрос не только теории, а, грубо говоря, нашего будущего развития — насколько наша система может трансформироваться из экстрактивной?» — спросил политолог.
Касенов отметил, что «при Назарбаеве была построена экстрактивная экономическая и политическая система»: малая часть людей — элит, управленцев, имела огромный доступ к ресурсам и экспортировала их на внешние рынки, получая от этого баснословные прибыли. Но при этом большая часть населения была отрезана от денежного потока и от политического управления.
«Баснословную прибыль получала наша элита, ограниченное количество людей, по разным оценкам, от трехсот до пятисот человек, стали сверхбогатыми: так и работает экстрактивная система», — пояснил глава аналитического центра.
Касенов отметил, что нынешний курс Казахстана во главе с президентом Касым-Жомартом Токаевым направлен на трансформацию системы из ультра-экстрактивной в сторону умеренно-инклюзивной системы.
«Чтобы, во-первых, в экономические процессы были вовлечены и средний класс, и большинство людей, чтобы они имели более-менее справедливый доступ к распределению богатства», — пояснил политолог.
По мнению Касенова, одновременно эта система двигается в сторону инклюзивности в политическом отношении, для того, чтобы в управлении государством через демократические институты и процедуры участвовала значительная часть населения, чтобы население не было отрезано от политики, а было задействовано в ней, в отличие от прежней экстрактивной системы.
«Насколько это получится, я не знаю, но основная проблема бизнеса заключается именно в этом. Любая экстрактивная система всегда сосредоточивается на достаточно простых схемах, потому что данная сфера не может получать прибыль от слишком сложных систем бизнеса», — уверен глава аналитического центра.
Самый простой способ организации бизнеса же, по мнению Касенова — это добыча природных ресурсов и сразу же отправка сырья на внешние рынки без глубокой переработки.
«Следует вспомнить базовые работы вроде „Почему одни страны богаты, а другие бедны“ или „Узкий коридор“: мы сейчас, грубо говоря, Казахстан пытаемся впихнуть в этот узкий коридор возможностей», — пояснил политолог.
Касенов считает — насколько будет возможна реализация подобных планов, никто пока не может сказать.
«Мы видим, как какие-то изменения идут. Все разговоры о реформировании политической системы, о создании слышащего государства — это все очевидные сигналы о попытках начать строить инклюзивное государство. Но при этом, скажем, очень мало политической представленности через политические партии, общественное движение, существует давление на свободу слова — это все играет против трансформации в инклюзивную систему», — обратил внимание эксперт.
Также Касенов считает — необходимо не забывать, что в экстрактивных системах элиты, которые ранее получали огромные прибыли, вообще не заинтересованы в том, чтобы система становилась инклюзивной, «потому что им придется, грубо говоря, делиться своими финансами и ресурсами с большей частью общества, а для них это крайне невыгодно».
«Сопротивление прежних элит, которые в целом, даже понимая пагубность экстрактивной системы для Казахстана на своем личном уровне, никогда не пойдут на ее смену, потому что для них экстрактивная система — это возможность получения сверхприбыли. Они всегда будут противодействовать строительству инклюзивной системы, которая включает в экономический и политический оборот большую часть населения», — уверен политолог.
Эксперт напомнил о бюрократическом аппарате, от которого зависит бизнес:
«Если он находится под контролем общества через демократические процедуры — это одно. А бюрократический аппарат, который подчинен очень узкой группе людей в авторитарном режиме, работает только на интересы режима», — пояснил Касенов.
Политолог считает, что на каких-то стадиях развития государства допускается быть инклюзивным в экономическом отношении и неинклюзивным, экстрактивным в политическом отношении, но рано или поздно политическая экстрактивность именно из-за бюрократического аппарата превращает всю систему в целом в экстрактивную, в том числе и в экономическом отношении.
«И вот этот гибрид политической экстрактивности и экономической инклюзивности становится неэффективным, потому что рано или поздно он трансформируется в ту или иную форму. Либо будет полностью инклюзивным, либо экстрактивным. Но чаще всего, следуя букве книги „Узкий коридор“, переход идет в сторону экстрактивности в любом отношении. Поэтому ряд основных проблем в экономике связан именно с бюрократическим аппаратом», — уверен глава исследовательского центра.
Экспорт и импорт
Касенов рассказал, что Казахстан экспортирует на мировой рынок прежде всего сырье и продукты первичной переработки, но не может поставлять продукты глубокой переработки и промышленные продукты.
«У нас этого в стране просто нет, и, соответственно, мы, наоборот, импортируем прежде всего технологические продукты. Те же самые смартфоны, мы их просто закупаем в Китае, как и телевизоры, бытовую технику, по всем пунктам. Даже техника вроде тракторов закупается», — пояснил политолог.
По его мнению, дело в том, что организовать местное производство — намного сложнее.
«Это архисложный вопрос, в котором мы пока мы не видим больших достижений. У нас были в свое время какие-то скандальные проекты о сборке: планшетов, самолетов для сельской авиации. И все они показали свою несостоятельность, хотя некоторые процессы мы действительно пытаемся шаг за шагом реализовать. Мы просто говорим о локализации большего производства: например, автомобильного, но пока мы далеко не продвинулись и в этой сфере, хотя у нас часто говорят о сборке автомобилей на территории Казахстана. Но даже эти автомобили — это сборочные цеха, крупноузловая сборка из блоков, которые приходят из Узбекистана. То есть, хорошо, если мы начинаем сами производить гипсокартонное производство, какие-то лакокрасочные изделия, обои и прочие вещи — это уже огромное достижение», — считает политолог.
Какие реформы нужны бизнесу Казахстана?
По мнению Касенова, Казахстан нуждается в политических реформах для того, чтобы чтобы выйти в топы позиций по бизнесу и предпринимательству.
«Создавая политически инклюзивное государство, мы создаем условия. Это взаимосвязанный процесс для экономической инклюзивности, для того чтобы можно было разбудить креативность нашего населения, бизнесменов и с другой стороны, защитить интерес этих бизнесменов от любых рейдерских захватов», — отметил политолог.
Касенов считает — не секрет, что в прежнюю эпоху многие бизнесы подвергались рейдерству.
«Они могли быть очень успешными, начинаться очень хорошо, но через некоторое время их отнимали в пользу тех или иных олигархических групп, приближенных, например, той же самой „правящей“ семьи. Это, конечно же, играло огромную негативную роль, потому что даже иностранные бизнесмены не ощущали себя в достаточной степени защищенными», — пояснил руководитель аналитического института.
Политолог уверен, что для защиты интересов бизнеса, для того, чтобы люди могли, не боясь, вкладывать свои деньги в казахстанское производство и получать от этого прибыль, необходима политическая инклюзивность, потому что она связана с экономической инклюзивностью.
«Это значит — выборность на всех уровнях, свобода слова, контроль общества за бюрократическим аппаратом. Все эти пункты связаны именно с политической инклюзивностью. Без нее говорить об экономическом развитии — это все равно что говорить „А“, но не говорить „Б“», — считает Касенов.
Политолог уверен, что если удастся перестроить государство и общество в сторону инклюзивности, то Казахстан будет ожидать очень интенсивный экономический рост.
«Сейчас мы видим, во-первых, инерцию общества, во-вторых, противодействие со стороны экстрактивных элит, которые не заинтересованы в трансформации системы, потому что они не просто боятся, они действительно лишатся своих сверхдоходов и прибыли, которые они получают только от того, что контролируют многие вещи», — отметил глава исследовательского центра.
Стабильная нестабильность
Касенов считает экономику Казахстана несложной.
«По словам многих экспертов, у нас именно сырьевая экономика. Мы добываем углеводороды и отправляем их на внешние рынки. У нас добывающая промышленность, мы тоже ее продаем на внешние рынки. То есть в этом отношении все достаточно просто», — пояснил политолог.
По его словам, данная ситуация устойчива — Казахстан добывает нефть, газ, руду, полиметаллы, ведет разработку и выправляет металл; но с другой стороны, бюджет напрямую зависит от цен на нефть и прочие экспортные отрасли.
«Если там цены падают, то тогда мы тоже очень сильно теряем в прибыли. Поэтому нас всегда лихорадит в зависимости от цен. Типичная для нас болезнь связана с ценами на сырье. Экономика неустойчива, потому что не диверсифицирована, ведь она исключительно сырьевая. Мы не производим много продуктов с прибавочной стоимостью, поэтому мы не так уж и стабильны», — отметил Касенов.
Глава исследовательского центра полагает, что по этой причине Казахстан не может экспортировать хай-тек товары.
«Есть целые отрасли мировой экономики, 65 процентов которой приходится на высокие технологии. То есть, это не материальные вещи, не какие-то товары, которые можно потрогать руками, а это именно интеллектуальные продукты. В этом отношении президент нашей страны, который говорил о том, что мы должны увеличивать информационные технологии, абсолютно прав», — считает политолог.
Он отмечает, что для для этого необходимо создавать определенные условия.
«Мы, с одной стороны, стабильны в плане того, что мы, к сожалению, не меняем пока структуру нашей экономики, не можем конкурировать на внешнем рынке, но с другой стороны — мы нестабильны, потому что мы сильно подвержены влиянию цены на ресурсы в общем мире, и мы надеемся, что в ближайшие годы ситуация изменится», — резюмировал Касенов.
Напомним, в рейтинге лучших стран мира по версии US News, Казахстан из 89 оцениваемых стран занял 83 место. Ранжирование осуществлялось на основе комплексной оценки по 73 показателям в таких областях, как культурное влияние, гибкость, историческое наследие, открытость для бизнеса, качество жизни, политический вес. Редакция Vkurse.kz связалась с экспертами в данных областях, чтобы узнать, как Казахстану улучшить свои показатели.
Предыдущие материалы серии:
Великая степь и экологичная экономика: депутат Абиль предлагает новый образ Казахстана.
52-е место в мировом рейтинге: эксперт о реальном политическом влиянии Казахстана
