Очень много протестов у отечественного зрителя вызывает этот несуразный герой по имени Борат, который позорит казахстанцев.
Напомним, что премьера скандального продолжения намечена на 23 октября текущего года. Права на показ фильма приобрела компания Amazon Studios.
Сиквел не покажут в кинотеатрах – он сразу будет размещен на стриминговом сервисе Amazon Prime Video.
Несмотря на это, казахстанцы в принципе против трансляции этой ленты под очень длинным названием: Borat: Gift of Pornographic Monkey to Vice Premiere Mikhael Pence to Make Benefit Recently Diminished Nation of Kazakhstan («Борат: подарок в виде порнографической обезьянки вице-президенту Майклу Пенсу, который принесет пользу недавно поредевшей нации Казахстана»).
Сейчас весьма актуально перед премьерой, Еsquire.ru опубликовал статью о правилах жизни Саши Барона Коэна:
Борат — это мой инструмент для исследования людских душ. Я усыпляю бдительность собеседников, после чего показываю их предрассудки.
Я понимаю, что холокост не самая подходящая тема для шуток, но в нацистской Германии тоже не все были антисемитами. Многим было попросту наплевать на судьбу евреев.
Я уверен, что просто так ничего не наладится. Я не из тех, кто борется за мир силовыми методами. Люди должны любить друг друга, особенно своих детей. Мои дети — это единственная причина, по которой я встаю по утрам.
Мы недооцениваем женщин. Многие из них любят стрельбу и футбол, и уж точно почти все обожают похабщину!
Я всегда хотел где-нибудь использовать сцену драки нагишом, но только в «Борате» подвернулся идеальный для этого момент. Любая смешная сцена должна быть оправдана сюжетом.
Если шоу (Da Ali G Show. — Esquire) и должно научить вас чему-то, то непременно уважению. Уважению к животным, детям, сукам, имбецилам, уродам, лесбиянкам, жирдяйкам и геям. Респект всем, кто смотрит это, особенно нормальным людям.
Я не публичный человек. Это трудно совмещать со славой. Поэтому я пытаюсь и рыбку съесть, и косточкой не подавиться — играть так, чтобы мои персонажи становились культовыми и знаменитыми, а я бы оставался сам по себе — обычным и непримечательным.
Мне было тяжело выйти из роли Бората. Когда вы ведете себя как комедийный персонаж, на вас смотрят по‑другому и спрашивают с вас больше.
Я оказался в абсурдной ситуации: моя страна объявила меня врагом номер один. Это комично. Хотел бы я присутствовать на брифинге Буша, где он рассуждает о том, кто я такой и кто такой Борат.
Новость о том, что правительство Казахстана подало на меня в суд, стала для меня неожиданностью. Я был уверен, что зритель поймет: речь идет о вымышленной, гиперболизированной стране, где сконцентрированы все предрассудки. Я выбрал Казахстан только потому, что никто никогда о нем не слышал. Почему бы не рассказать об абстрактном постсоветском захолустье? Я не высмеиваю Казахстан. Я высмеиваю людей, которые думают, что придуманная мной гротескная страна существует на самом деле. Где геи носят голубые береты, женщины сидят в клетках, все пьют лошадиную мочу и возраст согласия — девять лет.
Родители безгранично меня любили. Думаю, именно благодаря силе родительской любви можно противостоять толпе, которая тебя ненавидит.
В детстве я, разумеется, обожал рэп и занимался брейк-дансом. Мама возила меня с моими друзьями на заднем сиденье Volvo. Мы мчались по морозу в Ковент-Гарден. Там мама высаживала нас, и мы начинали танцевать.
Я стал придумывать персонажей только для того, чтобы проходить в дорогие и закрытые заведения бесплатно. В Кембридже было модное местечко Cambridge Balls, в котором брали 120 фунтов за вход. Я пытался пройти сам и под видом музыкантов провести друзей. И удавалось. Веселье продолжилось, когда я переехал в Нью-Йорк. Мне было 23. Мы с друзьями проникали в клубы под видом вышибал или дилеров.
Хорошо помню переломный момент в моей жизни. Я сидел на пляже в Таиланде. Прошло четыре года после выпуска из университета, я только что побывал в Австралии на свадьбе брата. Сидел и думал: «Останусь, пожалуй, в Таиланде — здесь так классно живется на полтора фунта в день». Тут раздался звонок: агент сообщил, что требуется ведущий в одно вечернее шоу. Помню, ответил, что не уверен, хочу ли возвращаться. Меня отфутболивали столько раз, и я уже не верил, что игра стоит свеч.
Кстати, актеру 13 октября исполнилось 49 лет.
